Гибридная война, как таковая, возникла не в 2014 году. Ее отдельные проявления наблюдались и до этого в разных странах, в разных конфликтах. Но такого сосредоточия всех военных и не военных аспектов гибридной войны, которое обрушилось на Украину в 2014 году, мир еще не знал, как не знал такого грубейшего нарушения элементарных норм цивилизованной жизни на нашем Земном шаре. Отдельные инструменты гибридной агрессии применялись РФ к Украине и раньше: это и экономическое давление, и информационное. Я бы сказал, это беспощадная по отношению к нашему населению эксплуатация возможностей открытого информационного пространства. Но когда началось военное вторжение в Украину, весь имеющийся арсенал гибридной войны был задействован открыто. Мы давно жили в условиях гибридной войны, но раньше не чувствовали, что в ее паутине, которую плетут против нас, пребывает весь мир.

Россия, как и когда-то СССР, использовала все свои информационные возможности для того, чтобы обманывать и Европу, и Соединенные Штаты, и весь мир. В советское время это получалось. Есть опыт Чехии. Есть опыт Венгрии. Была огромная полоса другого «участия» Советского Союза от Камбоджи, Лаоса и Вьетнама до Никарагуа и других стран Латинской Америки. Но хотя объем  дезинформации со стороны РФ просто колоссальный, Украина сумела показать, в чем наша правда: мы защищаем свою территорию, свою независимость. Мы не предполагали, что доказывать миру это будет так трудно, но мы говорили об этом везде, где можно, в том числе и в Минске.  Могу засвидетельствовать: когда мы приводили в качестве своей аргументации правдивые фрагменты из того или иного противостояния, это меняло мнение наших собеседников, это создавало определенный положительный фон в средствах массовой информации и в политических кругах стран Западной Европы и Соединенных Штатов.

- Один из разделов вашей книги посвящен культурной дипломатии, в чем уязвимости до сих пор нашей мягкой силы и нашей культурной дипломатии?

Наше МИД недооценивает роль культурной экспансии образа Украины в западные страны

- Мне кажется, что в этом направлении мы постоянно опаздываем. Что произошло в Голландии с референдумом об утверждении Соглашения об ассоциации между Европейским Союзом и Украиной? Фактически мы его провалили, хотя по дипломатическим каналам знали об угрозах негативного голосования. Но мы никоим образом не использовали культурную дипломатию, как основное средство, которое могло бы изменить точку зрения голландцев. Мы завезли туда свои бригады, которые несли какую-то, так сказать, украинскую культуру с большим опозданием, чем только усугубили ситуацию. Я над этим постоянно думаю. Только в тех городах Голландии о нас знали, чьи футбольные клубы играли с «Шахтером», «Днепром».  А ведь незадействованным остался огромный культурный пласт.  У нас есть женский десант «сопрано», который надо было использовать: Люда Монастырская, Оксана Дикая, Виктория Лукьянчук, которая Вену давно завоевала, я бы добавил сюда наших теноров-мужчин, которые поют на серьезных оперных сценах. Вот мы не подумали о том, чтобы их организовать, привезти в Голландию, чтобы они увидели, что страна имеет глубокую культуру. Есть, наконец, наша живопись. Если представители этого направления присутствуют в Сотбис, ну почему в это время их не привезти в Голландию. Мне кажется, что мы недооцениваем, не мы, а в первую очередь Министерство иностранных дел, недооценивает роль культурной экспансии образа Украины в западные страны. Меня, например, задевает, что знают только братьев Кличко и Андрея Шевченко. А широкие пласты современной культуры не имеют выхода на международную арену.

- Я принадлежу к той очень немногочисленной когорте людей, которые были уверены, что Трамп победит. Его нельзя сравнить с Рейганом потому, что у Рейгана была очень четкая программа, и у него была очень сильная команда. Сегодня у Трампа три группы советников. Одна – это собственно его семья, хотя ни при одном президенте Соединенных Штатов не было, когда родственники входили в состав аппарата президента. Вторая группа настроена на борьбу до победного конца с исламом. Потому что во всех выступлениях Трампа борьба с терроризмом и борьба с исламом уже четко обозначены как главные направления внешней политики. И третья группа советником – это консерваторы, которые сильны и в конгрессе, и в американском политическом истеблишменте. Это самая сильная группа, которая по-прежнему считает, что Соединенным Штатам нельзя терять лидерство. Они убеждены, что Соединенные Штаты должны все равно претендовать на роль передовой державы в мире. Судить о Трампе, как о личности, сложно. Он специфический человек. Никогда столь интересная фигура (этого не следует отрицать) не приходила из бизнеса и не садилась в столь высокое политическое кресло.

- У меня тут палиативная позиция. В 1993 году я возвращался из Москвы в статусе главы Национального космического агентства. Со мной в машине были Иван Драч и Дмитрий Павлычко. В основном я слушал их. Как человек с техническим образованием, я уважаю корифеев слова. Их позиция: государственный язык должен быть один, это основа национального самоопределения, но решать «языковый вопрос» нужно крайне осторожно. И это не задача Министерства культуры или Мининформа. Это задача украинской интеллигенции. Обнимайте за плечи украинскую интеллигенцию  и украинскую науку, и мягко вводите каждый следующий этап украинизации.  

- В вашей книге пытаетесь анализировать российскую идентичность, пишете, что она твердо стоит на мифах «триединого народа», «Киева как колыбели». Сможем ли мы даже после Путина налаживать отношения, пока они стоят только на этих мифах? Пока не поймут свое место в нашей истории и не поймут, что они отдельно?

- Я верю, что в России возможны изменения.

- К слову о журналистике. Украине нужна воинственная, но не воинствующая  журналистика. Сегодня как никогда от журналистики зависит строительство пускай маленького, но все-таки мостика между обществом и властью. Это надо делать. Это сегодня в повестке дня № 1.

Включите любой телевизионный канал. Идет вброс самой негативной информации. Общая ситуация в стране действительно сложная, но выстраивать информационный ряд надо совершенно по-другому. И если мы каждый день будем спрашивать, а кого посадили, а почему с опозданием, почему не садят и т.д, то как мы создаем позитив? Как мы создадим атмосферу того, что страна живет, выживает, борется и побеждает? Вот почему не создается такой атмосферы? Хаять власть удобно, конечно. Ведь в чем самая главная беда? Критика власти должна сопровождаться предложениями и рекомендациями, которые позволяли бы получить пусть маленькие, но плюсы. Этого же не происходит! Откуда такой пыл и желание все разрушить? 

- Прокомментируйте инициативу президента по референдуму по НАТО.

- Даже если он будет проведен, это вызовет определенную дискуссию. Это серьезный ход, это поиск Президентом каменной стены, от которой он хотел бы выстраивать долгосрочную сверенную с обществом внешнюю политику. Это ведь залог уверенности в завтрашнем дне. В 2004-м году мною в Национальном центре евроатлантической интеграции было проведено исследование общественного мнения. Процент сторонников вступления в НАТО был порядка 33, против -  тоже около 33 процентов, еще треть колебались. Но буквально в течение двух месяцев ситуация резко изменилась. Роль сыграли два лозунга: о делении украинцев на «три сорта» и о преследовании русского языка. И число неопределившихся выросло до 50%. После 2014 года ситуация снова изменилась. Число сторонников НАТО возросло. Но нам снова стали подбрасывать деструктивные конструкты о страхе перед разрывом взаимоотношений с Россией, о снижении социальных стандартов, об ухудшении экономической ситуации… Я думаю, что Президент почувствовал, что снова запахло грозой, и внес предложение о проведении референдум. Это, конечно, риск. Но этот риск мне нравится.

Лана Самохвалова, Киев

Фото: Е.Худякова